Замечательный, веселый и грустный спектакль, вернее — мюзикл, будет отныне жить в Детской филармонии, а точнее — в городе Екатеринбурге. Или еще глобальнее — в культурном пространстве России. Премьера состоялась при большом стечении публики, аплодировавшей в финале долго, стоя и с упоением. Постановка мюзикла осуществлена на средства гранта правительства России и поддержана областным министерством культуры.
В октябре 1843 года в парижской газете Journal des Debats Politiques et Litteraires вышел номер с финальными главами романа «Парижские тайны». Примерно как сейчас — сюжетом какого-нибудь сериала — жила тогда Франция придуманной Эженом Сю любовно-детективной историей. Парижане выстраивались в длинные очереди за новым номером газеты, желая узнать продолжение истории. Бестселлер был переведен на все европейские языки. Белинский, Эдгар По, Достоевский посвятили роману свои критические статьи. Популярность романа была бешеной. Уже в ХХ веке он выдержал семь экранизаций, самой знаменитой из которых стал фильм Андре Юнебеля с блистательным Жаном Маре в главной роли. Невероятно, но факт: в Екатеринбурге случился первый за два века выход «Парижских тайн» на театральные подмостки. Так что — мировая премьера. «Парижские тайны» — одиннадцатый мюзикл известного российского композитора и продюсера Кима Брейтбурга и второй, поставленный Детской филармонией. Первый — «Дубровский» — легко ушел в народ: песни из него с удовольствием распевают зрители разных возрастов. ...Занавес открыт! Типичная парижская улочка с булыжной мостовой и фонарями в духе Моне, Ван Гога, Писсарро или Густава Кайботта. Художникпостановщик спектакля Марина Абдуллаева признает, что в большой степени ее вдохновлял прекрасный ар-нуво, господствовавший в искусстве в конце XIX — начале XX века, потому и арка над сценой отсылает к изяществу модерна. В костюмах вполне по парижской моде времен Эжена Сю, по словам художника, концентрация образа, времени и идеи спектакля. Среди прогуливающихся парижан — старый шарманщик (А. Глухов), напевающий: «Парижские тайны, парижские тайны. Все в мире случайно, и все неслучайно…» Его образ по задумке режиссера-постановщика Аллы Чепиноги наделен особым смыслом. Он — метафора судьбы, которая у всех своя, и билетик счастья поможет, увы, не каждому. Его мелодия-рефрен с легкостью и надолго укладывается в голове — свидетельство талантливости Брейтбурга-мелодиста, ведь запоминающихся мелодий на современной эстраде невероятно мало. Бал в особняке барона Лансиньяка (С. Василейко), где красавица Ирэн (А. Дуванова) знакомит хозяина с Родольфо де Самбреем (Е. Бушуев). Беспринципный барон тут же предлагает маркизу аферу и деньги. Большие деньги. Благородный маркиз, конечно же, отказывается. Предсказуемо, что их конфликт — вечный конфликт добра и зла — красной нитью пройдет через весь спектакль. Не собираюсь спойлерить, раскрывая сюжет, но либретто (известный поэтпесенник Евгений Муравьев) включает в себя и детективную историю, и любовную линию, и прекрасный юмор. Чего стоит колоритная сцена в семье Годенов (А. Рычков и В. Розенблит), где жена, как водится, беспрестанно подтрунивает над мужем, и оба бесконечно обожают друг друга: «еврейское счастье смеется сквозь слезы и — плачет сквозь смех…». Здесь же звучит очаровательная еврейская мелодия, сопровождаемая зажигательным и нежным танцем. Танцуют — все! На то он и мюзикл… В том числе танцуют и поют дети, работающие в спектакле совершенно на равных со взрослыми. Обаятельная и непосредственная девятилетняя Даша Мительман из ансамбля танца «Улыбка» к концу спектакля завоевывает безоговорочную симпатию и любовь зрителей. Настолько, что есть такое ощущение: «Парижские тайны» могут стать для нее и других молодых исполнителей отличной стартовой площадкой в мир большого искусства. А Даше, ставшей любимицей всей постановочной группы, в премьерный вечер Валерия Брейтбург подарила огромного мягкого медведя… Артисты мюзикла из разряда универсальных: они должны уметь и петь, и танцевать, и драматургическую линию вести. Хореограф-постановщик спектакля — один из наиболее востребованных отечественных хореографов, руководитель популярнейшего шоу-балета Street Jazz Сергей Мандрик — создал невероятно притягательный, драйвовый, самодостаточный пластический облик спектакля. Отшлифовать голоса и манеру пения, наделить персонажей характерами помогала музыкальный руководитель и супервайзер постановки Валерия Брейтбург — доцент РАМ имени Гнесиных, создатель оригинальной методики подготовки актеров музыкального театра, супруга и соратник Кима Брейтбурга, один из важнейших членов его команды. Состав ее меняется, но каждый раз это именно «Ким и его команда» — единомышленники, профессионалы, максимально увлеченные своим делом. Наверное, поэтому спектакль смотрится на одном дыхании, как цельное театральное действо. Вместе с тем состоящее из самостоятельных номеров. Одни нравятся и трогают больше, другие — меньше, тут уж на вкус и цвет… Брейтбург и его команда стараются придерживаться законов жанра: — Мюзикл — американское детище. И там двигались эволюционным путем: от водевиля, эстрадных ревю к более сложным по структуре постановкам, — говорит Ким Брейтбург. — В России пытаются миновать эволюционный процесс, предпочитая революцию, сразу переходят к серьезным формам. А нетеатральная публика, приходящая на мюзиклы, к этому не очень-то готова. Я стараюсь, учитывая связь этого жанра с эстрадой, следуя законам создания мюзикла (юмор, лирическая линия, немного мистики и даже агрессии), развлечь зрителя, отвлечь его от повседневных забот. Мы просто даем людям возможность отдохнуть. Мюзикл жанр легкий, но в нем всегда есть вечные ценности, отрицательные и положительные эмоции: любовь, предательство, дружба, ненависть. Мы отчетливо понимаем, кто плохой, а кто хороший. Этот жанр немного наивен, но в нем есть своя прелесть. Брейтбург не скрывает, что придерживается бродвейской системы, где все предельно регламентировано, практически не оставляя места импровизации. «У нас долгое время культивировался «театр переживания», на Бродвее — «театр представления» и так называемая blocking-система, предполагающая разбивку каждой мизансцены на очень мелкие тщательно отрепетированные эпизоды. Такая система ведет к появлению на определенном репетиционном этапе творческой свободы, позволяющей актеру выкладываться по максимуму. И вопреки существующим предрассудкам актеры в таких условиях играют вдохновенно, так, будто это последний спектакль в их жизни. Строго говоря, это и называется «профессионализм». Мюзикл, в отличие от других видов театрального искусства, рассчитан в первую очередь не столько на интеллектуальное, сколько на эмоциональное восприятие. Его язык должен быть одинаково близок и понятен любой аудитории, будь то профессор университета или докер в порту. Зритель заплатил деньги и должен получить за них обещанный театром набор эмоций. «Я не эстрадизирую театр, а театрализую эстраду», — так Брейтбург подходит к созданию мюзиклов. Этот человек счастливым образом сочетает в себе талант и опыт. За его спиной — руководство одной из первых успешных советских рок-групп «Диалог», объехавшей на волне горбачевской перестройки полмира. Он знает западную аудиторию и, уж конечно, вкусы и пристрастия аудитории отечественной. Плюс солидный опыт написания эстрадных шлягеров. Пожалуй, это тот редчайший случай, когда алгеброй поверили гармонию. А результат получился легким, веселым и пьянящим, как шампанское. Зло, порой не лишенное обаяния и юмора, в конце спектакля неизбежно наказано, побеждают добро и любовь. Прекрасная юная Мари (Д. Квасова) оказывается в объятиях благородного маркиза. Поклоны — отдельная веселая история. Равно как и последующая жизнь новорожденного мюзикла «Парижские тайны». Есть ощущение, что его ждет успешная судьба.
