Театр мюзикла Детской филармонии при поддержке Министерства культуры Свердловской области отправил в большое плавание «Капитанскую дочку» - новый спектакль, премьера которого состоялась в конце октября.
В основе – совершенно точно классическая история по мотивам знаменитой повести Пушкина. Но мало кто ожидает увидеть ее такой. Расходящейся с романтическими детскими воспоминаниями. Сквозь довлеющий потусторонний фильтр. Беспрестанно хохочущую в бунтарском безумии вседозволенности. Откликающуюся глубоко внутри откровенным признанием - каждый из нас дуален по своей природе, и то, какими мы являем себя миру, приходится решать каждый божий день, принимая всю меру ответственности за это.
Так сошлось, что появление мюзикла объединило сразу три даты. Первая широко отмечается по всей стране – 225-летие со дня рождения Александра Сергеевича. Две другие (250-летие пика пугачевского восстания в 2024-м и столько же с момента казни царя-самозванца в январе 2025-го) вряд ли хорошо известны, но говорят о некой исторической закономерности, добавляют «Капитанской дочке» зловещей актуальности.
С открытия занавеса постановщики дают понять – они исследуют философскую подоплеку событий, пробуют читать между строк, погружаются в метафизику явлений, не ограничиваясь лишь проявленным планом. Пушкин – великий сказочник, а потому волшебству место и время – здесь, сейчас, всегда. И прежде чем на сцене оживают легко узнаваемые Гринев и Савельич, Маша и ее родители, Швабрин и Зурин, Пугачев сотоварищи, свою дурманящую песнь заводит Лихо. Специально придуманный для мюзикла персонаж, воплощение то ли фатума - вершительницы судеб (точнее, одной судьбы), то ли вселенской матери, скорбящей об участи своего нерадивого детища, то ли бесплотной сущности других измерений, двигающей персональную фишку в увлекательной игре на планете Земля. Так или иначе, но она (Лихо женского рода, подчеркивают создатели) неотступно следует за будущим Лже-Петром Федоровичем, пронзая пространство невидящим взглядом, приковывая к себе зрительские взоры, гипнотизируя колыбельной, которая то и дело вторгается в общий ход повествования.
Сам Пугачев показан с поистине государевым размахом – от лохматого мужика с окладистой бородой и хитрым прищуром до правителя всея Руси, право имеющего казнить и миловать. Там, на постоялом дворе, благодарно кутаясь в заячий тулупчик Гринева, он смиренно ждет удобного случая, когда можно будет выпустить революционный дух на волю. Катализатором же роковых перемен становится ещё один свежеиспеченный персонаж, которого нет в первоисточнике, - игумен Филарет. Чёрным вороном кружит он вокруг Емели, склоняя поднять новое восстание, убеждая обиженный властью простой народ, что истинный наместник Бога на земле здесь, рядом с ними, и, по справедливости, должен быть коронован на престол. В момент осознания важности возложенной на него миссии Пугачев режет руку ножом и оставляет на столе придорожного кабака отпечаток кровавой ладони. Филарет, прикасаясь к нему, будто причащаясь Христовых тайн, в экстазе констатирует: «Царь!» Так начинает зреть русский бунт, емко и на века названный Пушкиным бессмысленным и беспощадным.
В Белогорской крепости тем временем Гринев заводит дружбу со Швабриным, а между Машей и Петром пробегает первая искра. Чувства молодых людей искренни, взаимны, чисты, но взращивать свою любовь им суждено сквозь тернии, зависть и чистилище пугачевской смуты. В том числе на этом контрасте строятся оба действия. Едва в сердцах пары начинают нежно и несмело звучать сентиментальные ноты о взглядах, сказавших «да», и души кружатся в танце, слегка касаясь друг друга, романтический флер безжалостно разбивается о бесноватые пляски приспешников бунта, залихватскую песнь про булатный нож. Не дремлет и Швабрин, строя свои козни. Лишь только раздражающая паству милость Пугачева к щедрому хозяину заячьего тулупчика светит слабым маяком надежды: дай Бог, пройдут по краю, останутся живы.
Неожиданно, но вызывающим сочувствие, наиболее, пожалуй, трансформационным предстаёт в мюзикле именно Алексей Швабрин. Убежденного пушкинского злодея, циника и предателя именитый либреттист Карен Кавалерян превращает в человека бесконечно несчастного из-за неразделенной любви к капитанской дочке. Оттого-то все бесчинства и подлости. В полной мере раскрываются его внутренние терзания в ходе военного трибунала, когда Маша самоотверженно свидетельствует в защиту Петра.
– Мне очень близок лучик искупления моего персонажа, он буквально пронизывает последнюю арию «Гринев невиновен», обращение к Маше «Вы – ангел». В последний момент Швабрин отпускает всю свою ненависть, сарказм и выбирает не причинять зло той, кого любит (любит так, как умеет). И для меня это крик человека, из которого в тот самый миг душа уходит на небо, - признается исполнитель роли Алексей Березюк, потрясающе проживающий своего героя.
Не будет преувеличением утверждение, что все персонажи или артисты, их воплощающие, в процессе спектакля преодолевают уникальный переломный момент, перерождаются в каком-то новом качестве, маховик постановки неизбежно увлекает. И это тоже добавляет символизма и объемности мюзиклу.
Полина Новоселова (Лихо) блистательно и пугающе расширяет границы привычного амплуа милой барышни до инфернальной сущности, создает главную мистификацию на сцене и задает направление пластическому рисунку происходящего.
Ярославу Рождественскому (Филарету), обладателю теплого, бездонного взгляда, обычно играющему добрых мультяшных героев, в ходе репетиций пришлось проделать самый длинный путь - докопаться до темных своих сторон, животного начала, о существовании которых артист даже не подозревал, воплотить абсолютно негативный образ. Результат получился впечатляющим. Кое-кто из постоянных зрителей признал артиста, облаченного в черную рясу, умело манипулирующего толпой, лишь к концу второго акта.
Анастасия Филимонова (Мария Миронова) вслед за невесомостью зефирной девушки отыскала в себе надежный стержень, нерушимую опору. Это позволило ей, выступая в суде, спасти любимого от неминуемой гибели, побороться за любовь.
– Внутренняя сила героини невероятно меня заряжает. Эпизод, когда Маша кричит членам трибунала о невиновности Гринева, считаю кульминационным для себя, тогда я чувствую, что становлюсь частью вечности, - отмечает Анастасия.
Баритон Петр Степовик (Петр Гринев) зашел на роль, осознавая: теноровые партии главного героя плохо совместимы с его природным тембром. Поначалу артист боролся с собственным сопротивлением против неподходящих арий и диких нагрузок на голос. На помощь поспешила музыкальный руководитель спектакля Алла Тарасова. Найдя в диапазоне нужные ноты, поняв, что они крайние, на пределе возможностей, сольную арию его персонажа понизили на один тон, в дуэтах также откорректировали некоторые части, чтобы сохранить вокальный баланс между героями.
– Но для меня даже не музыка - самое сложное в «Капитанской дочке», а момент актерского раскрепощения, раскрытия, умение импровизировать, понимание того, что хочет режиссер как архитектор, и поиск внутренних механизмов, которые помогут это воплотить. В первом постановочном цикле просто голова кипела от всего. Не покидало ощущение бесконечно длящегося мастер-класса по актерскому мастерству. Но все-таки мы сделали это – нашли контакт! – уверен Петр Степовик.
Владимир Алексеев (Емельян Пугачев) постоянно балансирует на сцене между двух ипостасей, пытаясь решить для себя, кто же он - герой или злодей.
– Наверное, все вместе, собирательный образ. Сильная, цельная личность. Смелость на грани безрассудства. Пугачеву не чуждо человеческое – он освобождает Гринева. В этом смысле можно проследить, что не такой уж он демон, не без доброты и жалости. В сцене казни, как и любой человек, он выходит к народу и говорит: «Прости за все, что было, православный люд». И в этих его словах звучит последняя надежда, быть может, те, кто верили ему, заступятся, спасут. Ему чисто по-человечески не хочется умирать, - делится артист.
Участники балета под эгидой хореографа Игоря Ходаковского (он же Максимыч в мюзикле) из отлично танцующих статистов превращаются в реально играющих персонажей, причем, хорошо поющих.
– Такое бывает крайне редко в театре - балет, который становится драматическим действующим лицом, - восхищается Майербек Матаев, режиссер по пластике.
А что же музыка композитора Евгения Загота? По законам жанра она является одним из главных измерений спектакля, отличается сложностью, как уже отмечалось выше, и потребовала от многих исполнителей недюжинных усилий. Присущие произведениям этого автора симфонизм, серьезность по уровню схожи с почерком Леонарда Бернстайна, творившего на стыке мюзикла, оперы и симфонии. Вслед за легендарным американцем Евгений Загот нашел собственный стиль, а «Капитанская дочка» навсегда обрела красивые арии, часть из которых можно считать хитами.
У бунтовщиков партии необузданные и стихийные, у гусар – бравые и патриотичные, у Лиха – обволакивающие и заставляющие цепенеть, у влюбленных – трогательные и лиричные. Оглушительным надрывом звучит лебединая песня Пугачева, осужденного на казнь, упавшего на колени. Безумный, он ищет утешения и сам себя убеждает в предначертанности всего свыше: «Теперь мне ясно - все это было не напрасно!». Вопль отчаяния смертника прошивает пространство. Срывает овации за соло и Гринев. Оно действительно на грани, рваное, стремительное и невероятно мощное. Ценители полетного, бархатного, насыщенного голоса Петра Степовика, мастера бельканто, впервые, наверное, слышат и видят его таким порывистым и отчаянным в попытках договориться с провидением: «Дай мне день, дай мне ночь, этот мир не тот, что прежде. Нагадай, напророчь мне хотя б на два гроша надежды!» Партия далеко не финальная, но знаковая, потому что вселяет веру в благополучный исход событий хотя бы для тех, кто даже в непролазной тьме остается на стороне света.
– Театр мюзикла – удивительный коллектив, молодой, горячий, с прекрасными голосами, уже взял очень серьезную планку. Ребята все время что-то предлагают на репетициях и совсем немного отличаются от моих студентов из ГИТИСа и ВГИКа, - говорит режиссер-постановщик мюзикла, руководитель Московского театра юного актера Александр Федоров. – Все вместе мы попытались насытить нашу «Капитанскую дочку» физическими действиями, чтобы актеры постоянно что-то делали на сцене, не только пели. И после премьеры процесс этот не остановится, мы продолжим искать, менять. Спектакль в спектакле – вот в чем секрет живости, свежести, подвижности, тогда артистам всегда будет интересно на сцене, а зрителям - в зале. Желаю новому мюзиклу Детской филармонии, чтобы его увидели во многих городах страны. Поверьте, эти актеры достойны внимания!
Покидая зал, испытываешь смешанные чувства. Мятежное очарование постановки напитывает душу и поселяется в ней не на один вечер. И вопросы, догадки, предположения, параллели, сравнения – их рождается множество. Говорят, гениальные произведения появляются всегда вовремя и повторяются потом в формате спектаклей, фильмов как предвестники или констатация ключевых событий, отражают пространство. Обычно легкий и лучезарный Театр мюзикла сегодня говорит с нами, используя другой спектр символов, через рупор страданий и боли. Но, наверно, именно это нужно теперь. Чтобы не забывать - история развивается по спирали. Чтобы в смутные времена, когда мы вновь хороним своих защитников, а школьники умеют лить окопные свечи, не терять верных ориентиров и не сдаваться, а то Лихо забаюкает до смерти…
Наталья СМЕЛОВА, фото автора
https://www.sredneuralsk.info/novosti/lyudi-i-gorod/4403-nagadaj-naproroch-mne-khotya-b-na-dva-grosha-nadezhdy.html
